Процессуальная археология и этноархеология.

С самого возникновения "новой" или процессуальной археологии ее сторонники большое значение придавали методике проведения реконструкций, объяснению того, как происходил процесс формирования археологических источников, и каким образом, выявленные в результате раскопок структуры и артефакты отражают закономерности человеческого поведения. Характерно то, что уже в период становления и институционализации процессуальной археологии существовало понимание, что одним из наиболее эффективных способов понимания археологических данных является изучение материальной культуры и закономерностей поведения в традиционных обществах, относящихся к периоду т.н. этнографической современности. Собственно, в самой идее использования этнографических данных для интерпретации археологических материалов не было ничего нового. Еще в XIX в. европейские и американские археологи часто прибегали к использованию информации полученной этнографами о так называемых "примитивных" обществах Африки, Австралии и Нового Света. Однако используемый ими метод прямых "этнографических параллелей", применялся настолько некритически, что скорее, дискредитировал саму идею. Археологи, заинтересованные в использовании этнографических данных, довольно быстро осознали, что книги и статьи по этнографии часто не в состоянии дать ответ на интересующие их вопросы, и что необходимая информация этнографического характера может быть получена только самими археологами [Bettinger, 1991. p.62].

Осознание этой проблемы было причиной появления во второй половине пятидесятых годов прошлого века в англо-американской археологии целого ряда научных направлений, таких как "археология действия", "археологическая этнография", "живая археология", объединенных единой задачей изучения "живых" традиционных культур для выявления существующих связей между человеческим поведением и материальными остатками, и интерпретации археологических материалов. Название одного из таких направлений "этноархеология" (Ethnoarcheologie, Ethnoarchaeology, Ethnoarcheologie) уже в 60е годы ХХ века практически полностью вытеснило все остальные, а затем в 70е - 80е годы стало общеупотребительным [Шнирельман, 1988].

Начало развитию этноархеологии, как одного из методов исследования, используемых в процессуальной археологии было положено исследованиями Ричарда Гоулда жизни австралийских аборигенов, Ричарда Ли о южноафриканском племени !Кунг Сан, а так же ставшими классическими работами Льюиса Бинфорда об эскимосах нуннамиутах Аляски. [Renfrew & Bahn, 2000. p.136], а приоритетной сферой применения этноархеологических исследований прежде всего стала доисторическая археология. Исследователи, изучающие доисторическую археологию, использовали данные этноархеологии о жизни обществ охотников и собирателей при реконструкции стратегии жизнеобеспечения, структуры организации человеческих групп, определение типа социокультурной адаптации. Пожалуй, наибольшую известность получили этноархеологические исследования, проводимые Льюисом Бинфордом по изучению стратегии жизнеобеспечения и организации поселений эскимосов Аляски, которые послужили основой для его интерпретации палеолитических культур Франции. Так, результаты его наблюдений об использовании и утилизации фаунистичесского материала на эскимосских стойбищах Маск Сайт и Анактувук показали, что изучение организации поселений современных охотников и собирателей, размещения поселений в окружающем ландшафте, их сезонной мобильности позволяет понять те механизмы, посредством которых происходило формирование культурных остатков на мустьерских археологических памятниках.

Отличие его подхода, от традиционного метода прямых "этнографических параллелей" состояло в том, что эскимосы - нуннамиуты